В принятом на юбилейном Архиерейском соборе 2000 года документе «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» находим не только разрешение чадам Православной Церкви участвовать в СМИ, но и побуждение к посильному участию. При этом приложение сил не ограничивается церковными СМИ, но возможно и уместно в светских медиа ресурсах. Конкретно в разделе XV говорится, что «просветительная, учительная и общественно-миротворческая миссия Церкви побуждает ее к сотрудничеству со светскими средствами массовой информации, способными нести ее послание в самые различные слои общества. Святой апостол Петр призывает христиан: «Будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» (1 Пет. 3. 15). Любой священнослужитель или мирянин призваны с должным вниманием относиться к контактам со светскими СМИ в целях осуществления пастырского и просветительского делания, а также для пробуждения интереса светского общества к различным сторонам церковной жизни и христианской культуры».
И мы уже на протяжении многих лет наблюдаем сотрудничество светских СМИ с представителями Церкви. Православное духовенство и миряне участвуют в теле и радиопрограммах, публикуются в светских изданиях. И это отрадно. Однако, такое участие требует особой ответственности и осмотрительности. Не всем и не всегда стоит выходить в медиа пространство. Когда появляется возможность подобного рода миссионерской деятельности, стоит спросить себя: а имею ли я достаточно знания, умения и сдержанности, чтобы достойно представлять Церковь? Мы, к сожалению, уже сталкивались с излишне эмоциональными, порой даже агрессивными по отношению к инакомыслящим выступлениями и публикациями. С просто необдуманными высказываниями. Иногда, пусть и с «благими» намерениями, обществу предлагаются недостоверные факты, необоснованные мнения, торопливые выводы. Даже благая цель не извиняет публичного невежества, недоброжелательства и несдержанности.
Особенно в светских СМИ нам должно помнить, что мы в гостях. И вести себя соответственно. Не указывать хозяевам, как им жить, во что одеваться, кого слушать. А освещать то, как живет церковное общество, может быть и через жизнь отдельных его членов. Рассказывать, что у нас принято, и что – недопустимо. Как мы относимся к тому-то и тому-то. Рассказывать, во что мы верим и что такое церковная жизнь. Говорить о православной культуре и многое другое. Как рассказывает гость о своем крае и своей семье. О том как живут его близкие и соседи. Если он рассказывает без высокомерия – «у нас-то не то, что у вас здесь», то хозяин послушает, послушает и захочется ему тоже поехать в тот край и самому увидеть ту прекрасную жизнь, прекрасных людей. Ну, а иначе это будет то самое «праздное слово», за которое нам придётся дать «ответ в день суда» (Мф.12,36).
Церковный человек в СМИ – это форма общественной проповеди. И подходить к ней нужно не только подготовленным интеллектуально и эмоционально. Одна из составляющих, а вернее, направляющих проповеди – благоговейное отношение к человеку, ради которого ты ее произносишь (или пишешь). А цель проповеди – спасение этого человека, пусть незнакомого и даже худой жизни и искаженного грехом сознания. Пусть даже неверующего. Потому что и ради него принял страдания Спаситель. И ради него тоже принесена Крестная Жертва.
На встрече с участниками V фестиваля православных СМИ «Вера и Слово», состоявшейся 31 октября 2012 года в зале Церковных Соборов храма Христа Спасителя, Святейшему Патриарху Кириллу был задан вопрос о том, как вести себя священнику в СМИ.
Ответ Святейшего Патриарха Кирилла:
«Я думаю, что надо быть ответственным за все то, что мы говорим, особенно публично. Я отдаю себе отчет в том, что сама по себе дискуссия часто эмоционально вовлекает людей настолько, что как бы тормоза отпускаются. Мы с вами бываем свидетелями каких-то эпатажных заявлений со стороны священнослужителей — часто ни к селу, ни к городу, простите. Либо это результат действительно эмоциональной инерции — человек увлекся, и уже остановиться не может. Либо это, действительно, недостаток ответственности за то, что говорит священнослужитель.
Я в данном случае говорю о священнослужителях, потому что именно слова священников чаще всего цитируются, интерпретируются в ту или иную сторону, и используются, в том числе, и для нападок на Церковь.
Поэтому не нужно эпатировать публику. Эпатаж – это не наша миссия. Пусть им другие занимаются.
Вообще, народ устал от эпатажа. На первых порах, когда появилась свобода высказывания, все было интересно — вот тогда все слушали с придыханием, замиранием сердца. Сегодня уже многие устают от хлестких слов, в которых мало смысла, но очень много стремления и желания произвести впечатление, и чаще всего, даже не для того, чтобы достичь цели, а чтобы себя, как теперь говорят, пропиарить.
Поэтому я бы призвал всех православных коммуникаторов, всех, кто участвует в публичной деятельности, ответственно относиться к словам. Я думаю, на памяти у многих из вас неудачные шутки наших священнослужителей — пошутил сдуру, брякнул, а потом весь Интернет два или три месяца гудит и разбирает эти шуточки. А в это время Церковь делает важные заявления, касающиеся отношений Церкви и общества, многие вопросы связаны с семьей, с браком, с рождением детей, то, что является важным фактором свидетельства Церкви перед лицом внешнего мира — а все внимание поглощено комментариями к той самой неудачной шутке или к тому или иному эпатажному заявлению, в котором потонули потом все положительные импульсы, исходящие от Церкви.
Так вот давайте спросим: польза от таких выступлений или вред? Мы же не клоуны.
Почему я сказал не участвовать священникам в публичных ток-шоу? Потому что сама стихия ток-шоу предполагает эпатаж. Это же не серьезная дискуссия, там же никто не выясняет истины. Разве было хоть одно ток-шоу, в результате которого было принято решение? Было хоть одно ток-шоу, результаты которого были инкорпорированы в какие-то политические действия или в документы государственной важности?
Вы не назовете ни одного такого ток-шоу, и присутствие там священников – это просто участие в игре по чужим правилам. Это не наше дело.
Наше дело – свидетельствовать, жизнью и словом своим, жертвенными делами. Наше дело – ходить по больницам и приютам, заниматься с бездомными, наркоманами, алкоголиками, с безбожниками нашими, которые мечутся, сами до сих пор не могут понять, где они, во что они верят и во что не верят. Наше дело — молодежь спасать…
Конечно, такого рода работа приносит меньше пиара, ниже рейтинги публичности.
Не нужно за этими рейтингами публичности гнаться. Это не наше дело, это все очень греховно.
В публичных выступлениях всегда есть элемент личностный, его нельзя снять. Всегда человеку хочется показать себя с лучшей стороны- это естественно.
Вот почему я очень не люблю задушевных разговоров с корреспондентами. Во всех этих задушевных разговорах есть элемент искусственности, ну не будет же человек о себе плохо говорить. Задает журналист вопрос: «Скажите, какая ваша самая большая слабость?» Отвечаешь на весь мир. Значит, либо я скажу неправду, либо нечто такое, что будет работать на развитие симпатии людей в мой адрес. Опять ложь, опять лицемерие.
Мы должны этого избегать. Мы не должны быть одними пред Престолом Божьим, вознося руки в момент совершения Евхаристии, и другими, когда мы отвечаем на вопросы журналистов».
